– Понятно. – Он погладил его, не отрывая глаз от сиреневой попоны.
Надо было сказать ему всю правду прямо сейчас, чтобы покончить с этим раз и навсегда. Я вкратце объяснила, что у меня травма позвоночника, а Тикет – собака-помощник.
– Итак, – сказала я, стараясь вести себя непринуждённо и не зацикливаться на разочаровании, сквозившем в его глазах. Я схватила меню. – Не знаю, как ты, но я умираю от голода.
Я лгала – мне бы и кусок в горло не полез.
Когда к нам подошла официантка, я заказала первое, что увидела в меню – яйца бенедикт. Джулиан попросил кофе.
– Ты ничего не будешь есть? – спросила я, изо всех сил отмахиваясь от подозрений, что он хочет поскорее уйти. Он заказал круассан.
Когда принесли наш заказ, Джулиан молча жевал свой рогалик, стараясь на смотреть мне в глаза.
– Как дела на работе? – поинтересовалась я. «Как дела на работе?» Какая же я зануда.
– Хорошо. – Он вытер с губ крошки и осмотрел зал, как будто ждал кого-то ещё.
– Ходил на концерт на прошлой неделе?
Джулиан прищурился, словно не мог понять, о чём я говорю, хотя в переписке он только об этом и говорил.
– Кажется, выступала группа «Касейбиан»[27]? – напомнила я.
– А, да, было круто.
– Пару лет назад я ездила на Гластонбери[28]. – Там я была с Шоном. – А ты там бывал?
– Ага. Несколько раз.
Я ждала, когда он начнёт задавать мне вопросы. Ждала я долго.
– Ты не говорила, что ты в инвалидном кресле, – наконец произнёс он, теребя ремешок наручных часов.
Я собиралась всё ему объяснить, но он подозвал официантку.
– Счёт, пожалуйста.
Когда свидание – если его можно было так назвать, – закончилось, я позвонила Гаю, но мой звонок был перенаправлен на голосовую почту. Поэтому я решила позвонить его родителям. Трубку взяла его мама.
– Это Кас?
– Здравствуйте, Энджи! Как у вас дела?
– Нормально, спасибо. – Голос у неё был уставший. – Гая нет дома, моя хорошая. Я только что посадила его на поезд. Он поехал проведать Филиппа.
Филипп со школы был лучшим другом Гая и жил в Норфолке.
– Я не уверена, что он на самом деле хотел ехать. Но, с другой стороны, он совсем упал духом после госпитализации и проблем с учёбой, может, хоть Филипп его развеселит. Я скажу ему, что ты звонила. А ты как поживаешь, милая?
Я положила трубку, чувствуя себя страшной эгоисткой. Я хотела повидаться с Гаем, чтобы вывалить на него свои проблемы и хоть как-то скрасить свой день. Но я на самом скучала по нему, и мне было больно думать, что он страдает. По крайней мере, с ним был его лучший друг. Я позвонила Джейми в Мадрид, но он не взял трубку. Вдруг я поняла, что не хочу ни с кем разговаривать. Отключив мобильный телефон, я спросила Тикета, куда он хочет пойти. Возвращаться домой я не хотела.
Припарковав машину на Хай Стрит Кенсингтон, я напомнила себе, что есть немало вещей, которыми я могла бы заняться в воскресенье днём. Я могу поглазеть на витрины, пообедать, почитать книгу, прогуляться с Тикетом в Гайд-парке.
Я не спеша двигалась по широкой улице, когда увидела на витрине книжного магазина объявление о том, что сегодня автограф-сессия с Бенджамином Гудингом. Взглянув на часы, я увидела, что оказалась в нужное время в нужном месте. Джейми говорил мне, что обожает детективные романы этого писателя, так что у меня появилась возможность подарить брату экземпляр новой книги с автографом. В магазине было много людей, большинство из них поднимались наверх по лестнице.
– Прошу прощения, – обратилась я к высокой блондинке за кассой.
– Вы пришли на автограф-сессию Бенджамина Гудинга? – спросила она.
– Да.
– Это на третьем этаже.
– Спасибо. А где лифт?
Она пристально посмотрела на меня.
– Извините, но у нас нет лифта. Вы совсем не можете ходить?
Я отрицательно покачала головой и посмотрела на лестницу.
– К сожалению, наш магазин не оборудован для передвижения в инвалидном кресле. Вам надо было позвонить нам заранее и предупредить о своем приходе.
Мы с Тикетом отправились в Гайд-парк. Я припарковалась на своём обычном месте недалеко от Мемориала принца Альберта.
Стоял холодный зимний день, и все прохожие были укутаны в тёплые пальто, шапки и шарфы. Оказавшись рядом с галереей «Серпентайн», я подумала о Чарли. Мы часто приходили с ним сюда в воскресенье, когда Либби уже возвращалась к себе домой. Чарли смеялся, когда я убирала за Тикетом кучки.
– Это низшая форма человеческой деятельности, Кас, – сказал он однажды.
– Только в том случае, если это не твоя собака.
– Если бы инопланетяне наблюдали за нами, то решили бы, что собаки лидеры нашей планеты. Если бы ты увидела, как один вид живых существ какает, а другой вид бегает за первым и подбирает какашки, то кто бы, по твоему мнению, был главным?
Я смотрела, как идущий передо мной мужчина повернулся к своей девушке, взял её за руку и притянул к себе, а она засмеялась в его объятиях. В воскресенье им некуда было спешить.
– У меня никогда больше не будет секса, – как-то раз сказал Гай, ещё когда мы лежали в реабилитационном отделении. – Судя по всему, мама уже обустроила для меня гостиную, туда провели водопровод и всё такое. Черт, даже девицу на одну ночь не привести! – Он сухо засмеялся. – Извини, принцесса.
– Хватит извиняться. Мне, чёрт побери, двадцать-три года, Гай.
Гай приподнял бровь, окидывая меня взглядом.
– Короче, представьте такую картину. Привожу я домой девушку, а вокруг мамины симпатичные штучки-дрючки, вазы с ароматическими смесями, антикварные напольные часы с боем, и ещё мама суетится, пытаясь накормить нас сосисками с картофельным пюре. Хотя, как любезно сообщил мне док, всё равно я не смогу нормально заниматься сексом. Так что всё это неважно.
Но дрожь в его голосе говорила об обратном. Для него это было так же важно, как и то, что он больше никогда не сможет ходить.
– Какая нормальная девушка предпочтёт нас здоровому мужику? – продолжал Гай.
– Могу поспорить, что некоторых женщин это заводит, – заметил Дом.
– Шустрик, я тебя умоляю!
– Но Миранда-то всё ещё со мной.
Миранда приходила в больницу каждый вечер после работы и приносила большую корзину фруктов. Она даже пыталась заставить Гая съесть манго, но он отказался.
– А, нет, Миранда – это другое дело. Она знала тебя до аварии. К тому же, сразу видно, что она не из тех женщин, для которых важна внешность и деньги.
– То есть ты хочешь сказать, что я урод? И нищий?
Они продолжали спорить, когда я громко сказала:
– Знаете, что говорил Шон?
Дом и Гай резко замолчали.
– Что?
– Он всегда говорил, что он «эксперт по красивым ножкам».
Мы переглянулись и безудержно расхохотались.
* * *
В тот вечер я читала книгу, лёжа в постели, когда услышала стук в дверь. В мою комнату заглянул Чарли.
– Привет. Можно войти?
Я не видела Чарли с того момента, как они с Либби спрашивали меня за завтраком, не хотим ли мы с Эдвардом пойти вместе с ними в кино. Поскольку они думали, что я с ним встречаюсь, я ничего не сказала им об интернет-знакомстве и наврала, что у меня была запланирована встреча с Гаем.
Чарли присел на край кровати.
– Спасибо за журнал, – сказал он.
По дороге домой я зашла в магазин и потом рассказала газетчику о своём неудачном свидании и о том, как я переживаю из-за Гая.
– Я сегодня веду моих девочек в церковь, – ответил он. – Я помолюсь за твоего друга.
– Сегодня звонил Гай, – сказал Чарли.
Я громко сглотнула.
– Неужели?
Включив вечером телефон, я увидела несколько пропущенных звонков от Гая. Я написала ему СМС, в которой пообещала перезвонить утром.
– Он передавал тебе привет. Сказал, что не смог до тебя дозвониться. Просил тебя не волноваться, потому что с ним всё в порядке.
– Хорошо, – кивнула я, будучи не в состоянии посмотреть Чарли в глаза.
– Он звонил из поезда. Сказал, что едет в Норфолк.
– Угу.
Чарли озадаченно смотрел на меня.
– Кас? Что случилось?
– Ничего, – прошептала я, едва сдерживая слёзы.
– Мы с тобой давно не разговаривали. Я знаю, между нами не всё так гладко… Кас, почему ты соврала, что идёшь встречаться с Гаем?
Я отложила книгу, и Чарли устроился поудобнее, готовясь выслушать меня.
– Я ходила на свидание.
– Свидание? Но…
– Я не встречаюсь с Эдвардом.
– О…
Я очень надеялась, что он не будет расспрашивать меня, что произошло.
